Кокорин и Мамаев дали первое интервью за решеткой
«Если бы в кафе вот привинчивали стулья, то ничего бы и не случилось»
Футболисты Павел Мамаев и Александр Кокорин провели первую ночь в неволе. Наш обозреватель, член ОНК навестила обоих в изоляторе временного содержания. Первые минуты, проведенные с сокамерниками в ИВС по СВАО Москвы, многое расставили по своим местам. Мамаев узнал, что он никакой не «козырной валет», а Кокорин был вынужден «наслаждаться» амбре, исходящим от курящих и редко моющихся соседей.
фото: кадр из видео
ГУ МВД по Москве до последнего скрывало место пребывания задержанных футболистов. И, как оказалось, не случайно — по закону любые следственные действия запрещены в ночное время, а Мамаева и Кокорина допрашивали до трех ночи.
В ИВС на Осташковской улице (где сидели в первые дни сестры Хачатурян, убившие отца) их доставил полицейский конвойный «КамАЗ» только в 9.45. Где они провели промежуток между тремя ночи и этим временем?
Павел Мамаев в камере прямо по центру длиннющего коридора изолятора. С ним вместе двое взрослых мужчин, один из которых — здоровяк-дальнобойщик, задержанный за то, что «навалял люлей» своему напарнику.
— Мои права нарушаются, — ругается шофер. — Мне не выдают сало! Я не могу без этого продукта!
Павел от криков втягивают голову в плечи, выглядит сонным.
— Мне бы хоть часок поспать, а то всю ночь катались по Москве.
— Где вы были все это время? — интересуемся мы.
— Допрос длился часов до 3-4 утра.
— А вы знаете, что законом это запрещено, то есть ваши права нарушены?
— Но я сам дал согласие на следственные действия в ночное время. Так что претензий нет. Хотелось поскорее со всем этим разобраться. Допрос был долгий, я все рассказал, ничего не скрывал. Да и там разве можно было что-то отрицать?
— Не знаем, вам виднее. Раскаиваетесь?
— Смотря по какому эпизоду.
— Вот как…
— Эпизодов много. Три, если точнее. Но вообще, если честно, во всех я вел себя аморально. Мы сами во всем виноваты…
Как раз в то время, когда мы общались с футболистами в ИВС, МВД опубликовало видео допроса Мамаева и Кокорина. По короткому ролику трудно что-то понять. Видно только, что Мамаев прячет лицо, периодически обхватывает голову руками, ему явно неловко. Кокорин держится куда увереннее, иногда даже улыбается.
— А после допроса почему вас не отвезли поспать в ИВС?
— Решили сначала нас на экспертизу отправить. Мы «дышали в трубку», сдали мочу.
— Представляем, что покажут анализы…
— Почему это? Ничего не покажут. Мы наркотики не употребляли. Не понимаю, почему, но нас всю оставшуюся ночь возили по травмпунктам. И нигде нас не принимали, как говорили конвоиры.
— А у вас разве есть какие-то травмы?
— Нет, никаких нет. Может быть, они перестраховывались и хотели зафиксировать отсутствие синяков и ссадин.
Здесь в разговор вмешивается возмущенный сосед-дальнобойщик:
— А что вы его расспрашиваете, будто он тут главный? «Козырной валет»? Он, видите ли, нигде не работал никогда.
— Вы не обижайте футболиста, — просим мы шофера. И он сразу успокаивается:
— Да не будем. Пусть идет играет в свой футбол.
— У меня очная ставка сегодня с потерпевшими, — поясняет Мамаев.
— С «терпилами», правильно надо говорить, — поправляет дальнобойщик.
А что означают ваши татуировки? — спрашиваем Мамаева, чье тело покрыто изображениями.
— Это личное. Но это точно не тюремные татуировки. Очень надеюсь, что в СИЗО не отправят. За маму волнуюсь, она в Москве. Жена и дети улетели в Краснодар.
«Всему виной — стулья»
Кокорин сидит в камере на противоположной стороне. В ней накурено, душно. Два сокамерника выглядят неважно, похожи на забулдыг. Но выбирать компанию в ближайшее время футболисту точно не придется.
— Спать, очень хочется спать! — едва не стонет Кокорин.
Мы спрашиваем, кормили ли их во время допроса, есть ли теплые вещи.
— Да они оба как в Сибирь собрались с набитыми сумками, — прерывают сотрудники. — И еда у них своя с собой была.
— А есть-то вообще не хочется, — говорит Кокорин.
— Вы писали согласие на следственные действия в ночное время?
— Нет, но я точно не был против. Хочется покончить со всем этим поскорее.
— Ну вы такое устроили…
— Все раздули. Мы пили только пиво. Но все это после игры, бессонной ночи, вот и произошло все это… Я признал, что сожалею.
— А мы поначалу боялись, что вы и на нас можете наброситься. Шутим, конечно.
— Бояться нечего, тут нет стульев, а все скамейки прибиты к полу, — шутит в ответ Кокорин. — Если бы в кафе вот так привинчивали стулья, то ничего бы и не случилось.
— А если серьезно, переживаете?
— Да. Неприятно все это. Один из следователей оскорбил нас.
— Как?
— Назвал «мразями».
— Думаете про свою дальнейшую спортивную карьеру?
— Конечно. Я не хочу уходить из спорта и надеюсь, никто этого не потребует. У меня ведь только один эпизод — со стульями (Кокорин имеет в виду драку в кафе с чиновником Минпромторга Паком — «МК»). Если бы тот человек меня не оскорбил, я бы не повел себя так. Но и на видео видно, что мы разбирались с ним, потом даже пожали руки. Есть свидетели, их всех вчера опрашивали. Задержали, как я понял, только нас с Мамаевым (позже стало известно, что полиция задержала также брата Александра Кирилла Кокорина и еще двух человек из их компании — «МК»). По крайней мере мы с ним вдвоем в грузовике ночью путешествовали по Москве.
