Андрей Кончаловский: я рад, что мы живем в стране, где политкорректность не зашкаливает
Интервью
ОписаниеАндрей Кончаловский© Михаил Джапаридзе/ТАСС
Режиссер Андрей Кончаловский получил своего первого «Золотого льва» в Венеции в 1962 году за студенческую работу, после этого он был отмечен множеством наград различных фестивалей. До сих пор он активно работает: успевает за несколько месяцев сделать такое количество дел, на реализацию которых у обычного человека может уйти вся жизнь. Так, в середине мая в Генуе (Италия) показали спектакли Кончаловского по этой же пьесе с итальянскими актерами и Юлией Высоцкой, играющей свою роль на итальянском. В Москве 30 и 31 мая состоится премьера «Отелло» в Музыкальном Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко в его постановке — классическая опера с абсолютно неожиданными поворотами. А в июне пройдут премьерные показы спектакля Кончаловского с Юлией Высоцкой и Александром Домогаровым по сценарию шведского режиссера Ингмара Бергмана «Сцены из супружеской жизни» в МХАТ имени Горького. Одновременно с этим режиссер заканчивает работу над одним фильмом и готовится к съемкам второго, а в «свободное» время пишет телероман про революцию. Еще Андрей Сергеевич задумывается над тем, чтобы написать третью книгу мемуаров.
В интервью ТАСС Кончаловский рассказал о своих новых фильмах и закате европейского театра, признался, что готов внести коррективы в спектакль «Сцены из супружеской жизни», если понадобится, сообщил, как относится к мату на сцене и что думает про гендерное равноправие на мировых кинофестивалях.
— Андрей Сергеевич, видела спектакль «Сцены из супружеской жизни», мне понравился. Насколько помню, премьера постановки состоялась летом 2018 года в Неаполе на Итальянском театральном фестивале. Если сравнивать реакцию итальянской и российской публики, где лучше принимали, на ваш взгляд?
— Это совсем разные публики. В Италии принимали хорошо, критика тоже хорошая. Но проблема в том, что итальянские зрители, к сожалению, вымирают. Иногда я думаю, что надежда на сохранение великого европейского театра тщетна. Еще Солженицын 15–20 лет назад в своей замечательной статье «Игра на струнах пустоты» писал, что Запад закатывается. О причинах рассуждать не будем. Но можно сказать, что на это влияет погоня за новизной, которую диктует рынок. Рынку надо продать. Чтобы продать надо новое, о котором все говорят. Самое простое — провокация и скандал! Продать легче то, что сопровождается скандалом. Этот процесс поисков продаваемой новизны, к сожалению, наблюдается и в художественной среде России. Она, на мой взгляд, одна из причин исчерпания культуры. Культура — это память. Последние десятилетия память человечества укорачивается, потому что есть интернет. Нет необходимости что-либо запоминать.
Описание© Алексей Никольский/пресс-служба президента РФ/ТАСС
— Думаете, причина именно в интернете?
— Не уверен, что молодой режиссер в Европе или России представляет себе, сколько морей омывают Италию или кто такой Патрис Шеро. Безответственность, с которой интерпретируется любая классика, абсолютно свободная фантазия художника говорят об отсутствии культуры. Надменность по отношению к традициям нередко результат желания спровоцировать скандал, как тот писсуар, который Марсель Дюшан выставил на выставке в 1917 году. Кстати, Дюшан впоследствии писал другу: «Я швырнул им в лицо писсуар, и теперь они восхищаются его эстетическим совершенством». В этих словах столько же презрения к ангажированным критикам, сколько в известном выражений Дали: «Я богат потому, что мир полон кретинов». Нередко надменность творца есть результат банального невежества. Сегодня есть печальное понятие — «сделал для прикола». Невежество свободно. Ибо культура — это бремя!
