Шифровальная техника Советского Союза. Русские «Энигмы». Часть 5
Парадоксально, но в СССР речевые шифраторы появились раньше техники для засекречивания текстовых телеграфных сообщений. Пионерами в этой сфере были еще инженеры из Остехбюро, которые первыми создали макет дискового шифратора. Первые экземпляры действующих шифровальных машин, во многом отличающиеся от иностранных образцов, были предложены отечественным инженером Иваном Павловичем Волоском в 1932 году.
Иван Павлович Волосок. Начальник 2 отделения 8 отдела штаба РККА, главный конструктор первой отечественной серийной шифровальной аппаратуры В-4 в 1935–1938 гг., лауреат Сталинской премии
Одним из них была громоздкая и не очень надежная техника, получившая звучное имя ШМВ-1 (шифровальная машина Волоска 1). В основе её работы был положен принцип наложения гаммы (случайной последовательности знаков) на комбинацию знаков открытого текста, что в итоге создавало неразборчивую криптограмму, взломать которую по тем временам было практически невозможно. На перфоленте были отмечены знаки случайной гаммы, которая изготавливалась на особом устройстве под шифром «Х». Все работы по этой теме шли в 8-м отделе Главного штаба РККА, который был организован в 1931 году. Для замены ШМВ-1, на которой большей частью обкатывались новые решения, в 1934 году пришла шифрмашина В-4. После четырех лет доработок и опытной эксплуатации на заводе №209 им. А. А. Кулакова (столяр завода, погибший героем в стычках с белогвардейцами на Дону) были собраны первые серийные экземпляры. В этой связи И. П. Волосок писал: «Сложность предстоящей задачи заключалась в том, что, поскольку ранее в стране никакой шифровальной техники не было вообще, ориентироваться приходилось только на себя». Производство запустили, но уже в 1939 году инженер Николай Михайлович Шарыгин провел серьезную модернизацию детища Волоска. Новый аппарат получил имя М-100 «Спектр» и с 1940 года выпускался параллельно с прообразом. М-100 в полной комплектности весил впечатляющие 141 кг и состоял из трех ключевых узлов: клавиатуры с контактной группой, механизма протяжки ленты с трансмиттером и специального приспособления для клавиатуры. Уровень энергопотребления всей этой механики очень наглядно отображается массой аккумуляторных батарей – 32 кг. Несмотря на такие гигантские массово-габаритные параметры, «Спектр» вполне сносно использовался в реальных боевых действиях: в Испании 1939 года, на озере Хасан в 1938 году, на Халкин-Голе в 1939 году и в ходе советско-финской войны. Об уровне осведомленности современников касательно отечественной школы шифрования говорит тот факт, что боевое применение М-100 и В-4 до сих пор до конца не рассекречено. В связи с этим есть предположение, что первое использование на поле боя советская шифровальная техника пережила только в 1939 году. Конечно, такие «монстры» поле боя видели очень условно – зашифрованная связь осуществлялась между Генштабом и штабами армий. Опыт применения в войсках был осмыслен (Волосок лично курировал эксплуатацию) и было принято решение о повышении мобильности подразделений шифровальщиков на фронте. В 1939 году в США были закуплены сразу 100 автобусов «Студебеккер», ставшие впоследствии мобильными спецаппаратами шифровальной службы. Получение и прием телеграмм в таких «летучках» стало возможно даже во время марша подразделений.
Рытов Валентин Николаевич. Главный конструктор девяти шифровально-кодировочных машин и аппаратуры с дисковыми шифраторами в период с 1938 по 1967 годы. Лауреат Сталинской премии
Завод №209 также стал родоначальником нового направления отечественной шифровальной техники – производства дисковых шифраторов. Инженер Валентин Николаевич Рытов работал в этой связи над проблемой замены ручных шифров в оперативном звене армия-корпус-дивизия. Удалось создать компактный аппарат массой 19 кг, работающий на многоалфавитном шифровании. Имя новинке дали К-37 «Кристалл» и запустили в серию в 1939 году с планом выпуска по 100 штук в год. Выпускали машинку в Ленинграде, потом эвакуировали в Свердловск (завод №707), а 1947 году сняли с производства.
К-37 «Кристалл»
Общее количество текстовых шифровальных машин перед войной в СССР составляло порядка 246 экземпляров, из них 150 были типа К-37, остальное М-100. С этой техникой работало 1857 человек личного состава шифровальной службы. С среднем скорость передачи и обработки закодированной информации на фронтах войны повысились в 5-6 раз, причем документально подтвержденных фактов взлома этой техники немцами не существует.
На этом история текстовых шифраторов не заканчивается, так как в 1939 году в недрах упоминаемого завода №209 были разработаны опытные образцы техники для кодирования телеграфных сообщений. Это был С-308 (самый массовый впоследствии) для аппарата Бодо и С-309 для советского телеграфа СТ-35, производство которых во время войны было переведено в Свердловск на упоминаемый завод №707. Также были разработаны С-307 в качестве полевой шифрующей приставки к телеграфному аппарату с питанием от аккумулятора и С-306 для присоединения к классическому аппарату Морзе (питание от сети). Вся эта история была следствием технического задания, которое пришло на завод в декабре 1938 из НИИ связи и особой техники РККА им. К. Е. Ворошилова. Также перед самым началом Великой Отечественной, в 1940 году, группа инженера-конструктора П. А. Судакова разработала военный буквопечатающий стартстопный телеграфный аппарат со съемным шифрующим блоком НТ-20.
Телеграфный буквопечатающий аппарат Бодо (2БД-41) двукратного телеграфирования. Стол распределителей. СССР, 1940-е годы
Телеграфный буквопечатающий аппарат Бодо (2БД-41) двукратного телеграфирования. Стол служебных приборов. СССР, 1940-е годы
Телеграфный буквопечатающий аппарат Бодо (2БД-41) двукратного телеграфирования. Стол передатчика. СССР, 1934 год
Телеграфный буквопечатающий аппарат Бодо (2БД-41) двукратного телеграфирования. Стол приемника. СССР, 1940-е года
Его использовали в соответствии с приказом НКО №0095, который напрямую запрещал передачу открытого текста по аппарату Бодо. Особой сложностью выделялось устройство под шифром «Сова», разработанное в Институте №56 Народного комиссариата электропромышленности в 1944 году. Схема базировалась на применении особого кодирования, которое предназначалось для закрытия ВЧ-каналов, образованных техникой НВЧТ-42 «Сокол» в спектре до 10 кГц. НВЧТ-42 – это полевая каналообразующая аппаратура, позволяющая организовывать связь по высокой частоте по медным и железным цепям, а также по кабелю. К этому же классу относится и техника «Нева», осуществляющая засекречивание на линии Москва – Ленинград с лета 1944 года. Прелестью «Невы» было то, что её можно было применять на всей сети правительственной связи, так как она сопрягалась со всеми типами каналообразующей техники ВЧ-связи.
В каких условиях эксплуатации работала текстовая шифровальная техника в годы войны? Для примера: только 8-е Управление РККА за четыре года обработало более 1600 тысяч шифротелеграмм и кодограмм! Суточная нагрузка на штаб фронта считалась нормальной в пределах 400 шифрограмм, а штаб армии — до 60. Управление шифровальной службы Генерального штаба РККА разослало по фронтам более 3200 тысяч комплектов шифров за весь период Великой Отечественной.
Специалисты 8-го Управления Генштаба, помимо создания новых образцов техники, занимались обучением шифровальщиков на фронтах. Так, только конструктор М. С. Козлов был командирован в войска за время войны 32 раза. Прославился конструктор еще до войны, когда в 1937 году принял участие в разработке шифровальной машины М-101 «Изумруд», которая выгодно отличалась от предшественников своей компактностью и легкостью. Позже именно группа Козлова вывезла в мае 1945 года из Карлхорста и Потсдама в рамках репараций три вагона спецоборудования, которое в дальнейшем использовалось в мастерских по ремонту отечественной шифровально-кодировочной техники. Примечательно, что после войны на флоте были созданы подразделения водолазов, занимающиеся исключительно обследованием потопленных немецких кораблей на предмет поиска всего, что связано с шифрованием связи. Осмысление шифровального опыта фашистской Германии стало определенной вехой отечественной инженерной школы криптографов.
Продолжение следует…
По материалам:
Бабаш А. В., Гольев Ю. И., Ларин Д. А., Шанкин Г. П. Криптографические идеи XIX века // Защита информации.
Быховский М. А. Круги памяти. Очерки истории развития радиосвязи и вещания в ХХ столетии».
Гареев М. А. Непреходящие уроки сорок первого // Независимое военное обозрение.
Гольев Ю. И., Ларин Д. А., Тришин А. Е., Шанкин Г. П. Криптография: страницы истории тайных операций.
Ларин Д. А. Советская шифровальная служба в годы Великой Отечественной войны.
