Замполиты-политруки, но уж точно не комиссары. Часть 4
Участие православного духовенства в религиозном и духовном воспитании русских воинов имеет давние корни. Историки считают, что первые военные священники появились на Руси еще в период правления царя Алексея Михайловича. Позже, уже в петровские времена, присутствие в армии и на флоте православных священников было узаконено. Так, в уставе 1716 года появился отдельный раздел «О священнослужителях», которые осуществляли «духовное окормление» войск. Этим же документом определялись правовое положение, обязанности и основные формы их деятельности. Для тех, кто немного подзабыл значение старославянского слова «окормление», напомним, что согласно «Азбуки веры», оно имеет несколько значений: 1) пастырское попечение о спасении, заключающееся в духовном наставничестве и молитве; 2) духовное наставничество вообще. Так что в дооктябрьский период 1917 года православная церковь в полной мере осуществляла заботу о воинском духе в армии, основанном на глубокой религиозной вере. Церковь в ту пору считалась одной из важнейших структур государства, а православие почиталось государственной религией. Поэтому полковые священники в полной мере осуществляли религиозно-воспитательные функции, укрепляли моральный дух в боевых условиях, проводили церковные богослужения, таинства и требы в местах постоянной дислокации войск и в полевых условиях.
С 1890 года была введена высшая должность военного священника — протопресвитера военного и морского духовенства. Кандидат на эту должность представлялся военным министром, рассматривался Святейшим синодом и утверждался императором. По церковным вопросам протопресвитер подчинялся Синоду, а по военным делам — военному министру. По своему сану и рангу он приравнивался к архиепископу и генерал-лейтенанту. Протопресвитер имел право личного доклада императору. В 1903 году были уточнены основные обязанности военных священников, которые включали в себя от воскресных богослужений в полковой церкви до подготовки церковного хора и преподавания Закона Божия.
Летом 1914 года в столице прошел 1-й Всероссийский съезд военного и морского духовенства. Одним из вопросов обсуждения стала работа священника в военных условиях. Была принята памятка-инструкция военному священнику, согласно которой его место в бою было на передовом перевязочном пункте. Теперь от священника требовалось, наряду с церковными функциями, умение оказать первую медпомощь. Перед 1-й мировой войной в штате ведомства протопресвитера состояло 730 священнослужителей, в основном, православной веры. Православие являлось государственной религией. А остальные религии делились на терпимые и нетерпимые. Ислам входил в число терпимых, наряду с буддизмом и иудаизмом.
Мусульманская знать служила в гвардейских частях, а их дети обучались в кадетских корпусах. Из лучших кавказских наездников была сформирована Дикая или как ее еще называли — Туземная дивизия, в состав которой входило 6 кавалерийских полков — Дагестанский, Кабардинский, Чеченский, Ингушский, Черкесский и Татарский.
Ко времени Первой мировой войны военнослужащим, исповедующим ислам, были предоставлены возможности питаться халяльной пищей и получать приемлемые для них награды — например, Георгиевский крест с изображением герба вместо Георгия Победоносца. Полковые муллы получали жалование аналогичное тому, которое получали православные полковые священники. Муфтии и муллы за хорошую службу обретали те же привилегии, что и представители православного духовенства.
С началом войны в действующую армию прибыло много православных священников-добровольцев, которые после десятидневных курсов привлекались для оказания помощи раненым. Всего во время войны в армии и на флоте служили свыше 5 тыс. священников. При этом в штабах военных округов и фронтов служили католические капелланы, раввины, лютеранские и евангелические проповедники и муллы, подчинявшиеся Департаменту духовных дел иностранных исповеданий МВД. Они занимались организацией окормления своих единоверцев в войсках.
В ходе 1-й мировой войны более 30 военных священников погибли и умерли от ран, около 400 получили ранения и контузии, свыше 100 попали в плен. Немало военных священников были отмечены церковными и светскими наградами за проявленное мужество и стойкость духа в боевой обстановке. При этом надо помнить, что они не брали в руки оружия. У них на вооружении была лишь твердая вера и наперсный крест.
До основания. А затем…
20 марта 1917 года Временным правительством были отменены все религиозные и национальные ограничения, установленные законодательством Российской империи. Позже декретом наркома РСФСР по военным делам от 16 января 1918 года институт военного духовенства в вооруженных силах был упразднен. Тем самым была под корень уничтожена прежняя система духовно-нравственного воспитания в армии. Да и армия собственно была распущена и перестала существовать как вооруженная сила государства. Дальше начались эксперименты. Добровольная запись в Красную армию. Желающих было маловато, а гражданская война и интервенция набирали размах. Перешли на мобилизационный принцип комплектования. Численность войск возросла, а командовать некому. Стали брать на службу лояльных к советской власти бывших офицеров. Но частые случаи предательства и перебежек на сторону белых вынудили ставить рядом с командиром комиссаров из большевиков с широкими полномочиями и правом подписи приказов. Одновременно складывались основы партийно-политической и культурно-воспитательной работы в армии. Их центрами в войсках стали политотделы. В ротном звене появились политруки и вертикаль партийно-политической работы сформировалась окончательно. Она во многом обеспечила боевой дух и победный настрой в годы Великой Отечественной войны.
Главным персонажем, олицетворявшим партийно-политическую систему в войсках, был замполит. В начале 1990-х годов партполитработа в армии была запрещена. Непобедимая и легендарная разрушалась внутренними усилиями людей, пришедших к власти в армии и государстве. Бывшие замполиты шли тропой уничижения, открытого пренебрежения и массового исхода из армейских рядов. Те же, кто пережил все это, пройдя путь бесправных помощников командиров по воспитательной работе, затем, после неоднократных реорганизаций, став заместителями по работе с личным составом, вновь попали в жернова «оптимизации». При прежнем «эффективном менеджере», возглавлявшем тогда минобороны, уже и сокращать-то особо было некого. И тем не менее, как можно судить о ситуации из открытых СМИ, решили взятый курс продолжить. Тем более в недрах военно-государственной системы уже давно прорабатывались варианты построении системы духовно-нравственного воспитания с привлечением, как в царское время, военных священников. И эта работа началась еще в начале 1990-х годов. При этом надо иметь ввиду, что в течение почти 75 предыдущих лет в советские времена официальным мировоззрением в армии был научный атеизм.
В разные периоды истории СССР степень религиозности среди населения была различной. В 1920-е годы она была достаточно высокой и с этим явлением общественной жизни велась борьба. Как и со служителями культа. Рушились храмы, а вера оставалась. В годы Великой Отечественной войны уровень религиозности заметно вырос и по некоторым оценкам доходил до 60% среди граждан в тылу и на фронте. В последующие годы вновь преобладал научный атеизм. Однако открытое проявление религиозности, в основном, представителями старшего поколения сохранялось. Существовала и латентная (скрытая) форма религиозности — тайно крестили детей, отмечали Пасху, купались в купелях на Крещение и т.д. В советские годы наметилась и до сих пор сохраняется тенденция — чем хуже и тяжелей жизнь россиян, тем выше их религиозность и ближе общение с церковью. Интересная закономерность: за советское время по демографическим критериям сменилось 3 поколения, а вера в народе сохранилась. Если взглянуть по-другому, то после распада СССР тоже уже сменилось поколение, а по опросам ностальгия по советским временам, пусть и не всегда хорошим, не только сохраняется, но и в последние годы, судя по опросам, возрастает.
В отечественной исторической практике колебания от одной крайности к другой, видимо, стали национальной традицией. Поэтому сейчас маятник от коммунистической идейности и морального кодекса строителя коммунизма качнулся в сторону религиозной духовности и десяти заповедей. Все в нашей истории повторяется…
В чем твоя вера, солдат?
Выделение в отдельное направление работы по духовно-нравственному воспитанию военнослужащих сразу же вызывает в памяти ассоциативный ряд понятий: «дух» — «духовность» — «духовенство». И это верный, на наш взгляд, путь к пониманию смысла и сути этой работы в наши дни. В словарях русского языка понятие «духовность» имеет несколько синонимов, среди них 2 синонима относятся к светской жизни (интеллектуальность и душевность), а другие 2 синонима имеют церковное значение (религиозность, церковность).
Насколько крепок дух и глубока вера у современных российских военных? В прежние времена высокий боевой дух в армии держался на 3-х устоях — вера, царь и отечество. Не случайно на первом месте стояла вера, поскольку абсолютное большинство подданных Российской империи, служивших в армии, были православными верующими. Соответственно, духовными пастырями и полковыми священниками опять же, в основном, являлись представители православного духовенства. Одной из главных задач военного священника было укрепление православной веры в умах и душах солдат. Если обратиться к Библии, то найдем там глубокое по смыслу философское определение: «Вера … есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». Каково же сегодня состояние веры в российской семье и обществе, откуда приходит призывник в армию?
Степень религиозности россиян имеет вполне определенные и достаточно стабильные показатели на протяжении многих лет наблюдения. Так, «Левада-Центр» с 1998 года и по наши дни в канун православной Пасхи проводит стандартизированный опрос. В прошлом году он проходил в Великий пост в конце марта в 52 субъектах РФ. За 20 лет мало что изменилось в ответах россиян. По-прежнему от 70 до 82% в пост сохраняют обычный режим питания, а на Всенощной службе присутствуют от 5 до 11% относящих себя к православным верующим. Согласно другому исследованию — Института социологии Российской академии наук, результаты которого были опубликованы в «Российской газете», верующие распределились следующим образом:
• православие — 79 %;
• не принадлежат к какому-либо вероисповеданию — 9 %;
• атеисты — 7 %;
• мусульмане — 4 %;
• другие — 1 %.
За последние 10 лет число тех, кто в дни религиозных праздников и в свободное время считает для себя обязательным сходить в церковь, почти не изменилось: это примерно каждый десятый участник опросов. Причем число тех православных, кто считает посещение церкви обязательным для верующего человека, с 2009 г. даже несколько сократилось — с 14% до 11%.
По данным опросов, а исследования ИС РАН религиозных взглядов россиян длятся уже более 20 лет, среди последователей православия в Бога верят около 72%. Среди мусульман, евреев и буддистов процент верующих в свои высшие силы примерно такой же. По опросам последних лет от 60 до 70% военнослужащих считают себя верующими. Казалось бы, ситуация понятна. Однако требуется ключевое уточнение. Доктор политических наук из ИС РАН Мчедлова М.М. отмечает, что религиозность делится на две части — на внутреннюю и на внешнюю. Внутренняя — это ваша личная вера, которую ничем не измеришь. А есть внешняя религиозность, которую и замеряют социологи, основываясь на ответах и поведении людей: как часто они молятся, ходят ли в церковь, исповедуются или нет и т.д. Считается, что социальная опора православия в обществе составляет около 11-14% верующих, из них глубоко верующих и соблюдающих все православные каноны примерно 3-4%. При этом, как это ни парадоксально, более всего предрасположены к религиозному влиянию самые бедные и самые обеспеченные россияне. Опираясь на результаты исследований, можно предположить, что поскольку ВС РФ по призыву комплектуются в преобладающей степени выходцами из бедных семей, то тренд роста или хотя бы сохранения нынешних пропорций верующих среди солдат и сержантов в ближайшие годы сохранится. Конечно, неплохо бы понимать, какая часть из них действительно глубоко религиозные люди, а для кого православие является традицией или родительским обычаем. Для некоторых принадлежность к православной вере заключается лишь в ношении нательного крестика, надетого при крещении. Хотя и это тоже может быть началом пути к истинной вере.
Другим четко обозначившимся трендом, который имеет религиозно-статистические показатели, является потенциальный рост числа военнослужащих, исповедующих ислам и соблюдающих мусульманские обычаи и религиозные каноны. В ближайшей перспективе обе эти тенденции будут преобладающими в работе как религиозных служителей в войсках, так и военно-политических работников всех уровней и рангов. Кстати, политические предпочтения у православных прихожан тоже самые разные. Среди них есть и правые, и левые, и центристы, и либералы. Степень религиозности в православии, как показывают итоги опросов и исследований, как правило, не оказывает заметного влияния на политические предпочтения верующих.
Таковы лишь некоторые из религиозных проявлений, носителями которых могут быть военнослужащие, проходящие службу в армии и на флоте. На основных тенденциях, связанных с формированием войсковых и церковных структур по работе с православными верующими, а также с воинами, принадлежащими к другим конфессиям и различным религиозным течениям в духовном пространстве российского общества, мы остановимся при нашей следующей встрече.
Продолжение следует…
Предыдущая часть.
