Убежище князя Долгорукого, венчание Колчака. Что еще скрывают врата морского храма
Харлампиевский храм в Иркутске
Белоснежные стены «двухпалубного» Михайло-Архангельского Харлампиевского храма над малоэтажной застройкой одного из центральных кварталов Иркутска кажутся парусами. До набережной Ангары всего десятки метров.
Когда-то, до строительства каскада ГЭС в середине прошлого века, река была судоходной: двигаясь вверх по течению, суда шли из Иркутска в Байкал, который местные жители, восхищаясь масштабами озера, до сих пор гордо называют морем. Но морской храм здесь появился совсем не поэтому.
Кто построил храм
На рубеже XVIII–XIX веков Иркутск обладал статусом восточной столицы России: границы Иркутской губернии простирались вплоть до Тихого океана и даже выходили за него, захватывая Аляску и Калифорнию. Как говорит настоятель Харлампиевского храма протоиерей Евгений Старцев, маршрут всех, кто ездил тогда восточным путем в Новый Свет, выглядел так: Харлампиевский храм — Аляска. Церковь была отправной точкой, где служили молебен, благословляли и отправляли походные отряды.
Именно на средства, вырученные от промысла в Тихом океане, один из таких успешных дельцов и мореплавателей Емельян Югов и построил в 1738 году деревянное здание морского храма, которое спустя 39 лет перестроили в каменное.
Дела щедрого благодетеля шли в гору. В 1748 году он получил от Сената монопольное право на промысел пушнины на Командорских островах, которые были открыты несколько лет назад до этого экспедицией Беринга. Но вернуться домой с острова Беринга Емельяну Югову было уже не суждено.
«Во время крестного хода на Командорские острова мы нашли место, где погиб Югов. Это как раз недалеко от могилы Беринга. Могила командора тоже ведь была обнаружена не так давно, и исследования подтвердили, что это именно место высадки и гибели мореплавателя. А вот могилу Емельяна Югова, конечно, уже не найдешь. Но теперь нам понятно, где мы можем поставить памятный крест», — говорит настоятель.
Священник vs капитан
Отец Евгений и сам похож на капитана, только вместо кителя — ряса.
Проходя по территории прихода, он успевает раздать указания: подготовиться к предстоящему празднику, договориться о доставке стройматериалов, провести крестный ход, проверить работу благотворительного фонда и нескольких мастерских, расположенных здесь же, на приходе, узнать, как продвигается издание книги о храме, история которого и впрямь достойна отдельного повествования.
Сравнение с морским офицером священника нисколько не удивляет — за его плечами два морских крестных хода: в 2011 году — к Командорским островам и в 2013-м — на Аляску. Маршруты были выбраны не случайно: именно по этим направлениям в XIX веке совершал свои миссионерские поездки святитель Иннокентий Вениаминов.
Святитель Иннокентий
Святитель — московский митрополит (1868–1879), называемый апостолом Сибири и Америки за крещение множества племен на обоих континентах. 220-летие святителя широко праздновали в восточных регионах России осенью 2017 года, а на его родине, в иркутском селе Анга в верховьях Лены, создали целый паломнический центр.
«Минус 40 в Якутии — попробуй доберись до Охотска! С семьей: с детьми, с женой и тещей. А ведь никаких дорог не было. И это была практика жизни святителя. Или на небольшой байдарке между островами ходить, чтобы добраться до какого-то отдельно живущего племени, донести до них свет Христовой веры, окрестить их там, полюбить, чтобы они видели в русском человеке не завоевателя, а брата, который принес им чувство любви и ответственности за них», — размышляет о миссионере настоятель храма.
В Харлампиевском храме святителя Иннокентия, который был еще и сподвижником генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Муравьева-Амурского в освоении Дальнего Востока, почитают особо.
Его личность связана с храмом «генетически», близка ему по духу, объясняет настоятель.
Ссылка князя Долгорукого и ростовщик-меценат
История морского храма в лицах представляет собой череду интереснейших портретов середины XVIII — начала XX века. «Храм сложно назвать элитарным, хотя в пределах его прихода находился дом иркутского генерал-губернатора. Ведь был в Иркутске и Казанский кафедральный собор (снесен в 1932 году, на его месте сейчас расположено здание областного правительства — прим. ТАСС ), и несколько других представительных церквей в границах исторического центра города. Но все-таки с Харлампиевским храмом были связаны судьбы многих исторических личноcтей», — рассказывает кандидат исторических наук, специалист по иконописи и истории храмового строительства Тамара Крючкова.
В течение примерно двух лет, в 1742–1743 годах, сторожем храма работал князь Николай Алексеевич Долгорукий, потомок основателя Москвы, сосланный в Иркутск по указу Бирона.
По словам настоятеля, свидетельств о молодом московском князе в храме не сохранилось, но «сам факт пребывания здесь опальной персоны примечателен».
«Останься князь в европейской части России, скорее всего, он оказался бы заточенным в каком-то глухом монастыре. Но в Сибири, где сформировался особый этнос и никогда не было ни крепостного права, ни коленопреклоненного почитания начальства, отношение к каторжанам было не только милосердным — к ним всегда был интерес. Определение ссыльного на службу в публичное место, один из центральных храмов, — очевидно, что таким образом Долгорукому была оказана некая привилегия», — говорит отец Евгений.
Содержал храм 15 лет
Пожалуй, самым примечательным благодетелем морского храма был Иван Степанович Хаминов (1817–1884) — меценат, миллионер, прошедший путь от «мальчика на побегушках» до купца 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин, тайный советник. Дважды Хаминов избирался на должность городского головы и дважды — на должность гласного городской думы, совмещая эту деятельность с обязанностями старосты Харлампиевского храма. В течение 15 лет он содержал церковь практически целиком на свои деньги, отстроив за это время два ее престола.
Иван Хаминов скончался от сердечного приступа в возрасте 67 лет. Проститься с благодетелем пришла вся губернская и губернаторская власть, все духовенство и весь учащийся Иркутск.
«Именно прихожане настояли на том, чтобы похоронили его на паперти Харлампиевского храма. Факт похорон в таком исключительном месте удивителен сам по себе: ведь Хаминов не принадлежал к высшим чинам духовенства, более того, личностью он был неоднозначной. Но горожане предпочли судить о нем по делам», — отмечает Крючкова.
Уже после смерти на средства Хаминова при Харлампиевском храме будет учреждено училище для слепых. На тот момент при церкви уже действовали приходская школа и Архангельское приходское училище. Под нужды нового училища по решению вдовы (детей у Хаминова не было) отошел особняк купца, непосредственно примыкавший к храмовой территории, которая в конце XIX века фактически превратилась в целый образовательный квартал. Тот самый особняк на перекрестке улиц Степана Разина и Свердлова до сих пор служит нуждам инвалидов по зрению, с советских времен в нем располагается библиотека для слепых.
Бинокль Колчака, изъятый перед расстрелом
В ХХ веке Харлампиевский храм окажется связан с судьбой еще одной личности — на этот раз имперского масштаба. В марте 1904 года под сводами морской церкви со своей невестой Софьей Омировой венчался лейтенант русского флота Александр Колчак, вернувшийся тогда в Иркутск из экспедиции по спасению другой экспедиции — арктического исследователя барона Эдуарда Толля и его спутников. Венчание состоялось 5 марта, а уже 8-го Колчак отправился на русско-японскую войну, в Порт-Артур, так как его прошение о переводе из Академии наук в Морское ведомство было удовлетворено.
Еще раз Колчак приедет в Иркутск из Омска из-за продвижения Красной армии на восток уже в ноябре 1919 года. И вместо жены сопровождать его будет совсем другая женщина.
«Нам недавно принесли бинокль Колчака. Говорят, изъяли перед расстрелом, — демонстрирует антикварный экспонат настоятель. — Пришел человек, который оказался внуком участника расстрельной команды (адмирал был казнен на берегу Ангары в устье реки Ушаковка в феврале 1920 года — прим. ТАСС), и передал нам эту реликвию на правах преемника исторической памяти — пусть даже такой кровавой. Перед приведением приговора в исполнение личные вещи изымали. Говорят, тогда же была изъята портупея, которая находится сейчас в частной коллекции в Израиле. А вот бинокль теперь у нас. По нашей просьбе была проведена экспертиза, и ряд исследователей согласились с тем, что эта вещь с высокой степенью вероятности принадлежала именно Колчаку».
Иконы вместо дверей
Последним настоятелем Харлампиевской церкви в досоветский период ХХ века стал протоиерей Василий Николаевич Флоренсов. Ему вместе с прихожанами суждено было пережить декабрьские бои 1917 года, в которых от снаряда пострадали верхние приделы церкви, арест, освобождение и окончательное закрытие храма в 1931 году.
После закрытия небольшая часть имущества одного из богатейших в Иркутске храмов была передана в краеведческий музей, но в основном оно было безвозвратно утрачено.
В советское время в здании церкви разместилось студенческое общежитие, оставшиеся большие иконы использовали для изготовления дверей. Но даже тогда история храма оказывалась связана со знаковыми людьми своего времени: будучи студентом Иркутского госуниверситета, в его здании жил известный впоследствии драматург Александр Вампилов.
Потом здесь размещалась библиотека этого же вуза, а еще позже здание признали аварийным. Простоявшие долгие годы в центре Иркутска развалины уже едва ли могли напомнить о былом величии.
Новое время
«Восстановление храма, которое началось в 2005 году, для многих выглядело просто чудом, — вспоминает отец Евгений. — В том виде, в котором он стоял последние годы, это казалось практически невозможным. Я думаю, что даже владыка Вадим (архиепископ Иркутский и Ангарский — прим. ТАСС), благословивший это предприятие, не был до конца уверен в его успешности».
К началу реставрации морского храма у Старцева уже был опыт восстановления нескольких монастырей и церквей в Бурятии, но Харлампиевский храм требовал особых инженерных решений. Здание взяли в бетонный каркас, выкопали подвальный этаж, заменили фундамент, восстановили металлические стяжки между стенами. Как и два века назад, в его устроительстве приняли участие крупнейшие иркутские меценаты.
Сейчас в храме получили 93 тонны камня, заказанного для второго этажа здания. «Осенью начнем укладывать полы, — делится планами настоятель, — Бог даст — скоро будут проходить службы и в верхних приделах храма. На этом реставрацию можно будет считать завершенной. А уж благоукрашать храм мы будем до конца жизни».
Екатерина Слабковская
