Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Иллюстрация: Казимир Малевич. Три фигуры в поле

В Еврейском музее и центре толерантности открывается выставка с кривым полом и горкой посередине. Среди работ в этом, казалось бы, музейном безобразии будут только шедевры — от Матисса до Кандинского. «Афиша Daily» узнала у авторов идеи, как им удалось уговорить музей на это прекрасное безумие (спойлер: уговаривать долго не пришлось).

Алексей Мунипов
Критик, ранее — главный редактор журнала «Большой город», редакционный директор Arzamas. Куратор выставки

Ика Мунипова
Режиссер, историк театра и кино. Куратор выставки

Лия Чечик
Куратор образовательных программ Еврейского музея и центра толерантности. Куратор выставки

Сона Мунипова
Дочь Алексея и Ики Муниповых

Алексей Трегубов
Главный художник московского театра «Школа современной пьесы». Автор архитектуры выставки

Каково детям на взрослых выставках

Сона Мунипова: «Вообще-то, эту выставку придумала я».

Ика Мунипова: «Сона действительно думает, что это она все придумала. У нее даже есть блокнот, в котором она нарисовала макет своего музея, с картинами и посетителями. Но она совершенно точно вдохновила меня на эту идею.

Как только Сона появилась в нашей жизни, я стала задумываться про детское восприятие: что доступно ребенку, а что нет. В какой-то момент мы попали в музей Прадо, на выставку Босха, и строгий смотритель на входе нас спросил, точно ли мы хотим на эту выставку идти с ребенком. Мы хотели, но уже на самой выставке поняли, что Сона не может увидеть все работы просто физически: некоторые из них либо висят слишком высоко, либо не видны за взрослыми. Придумать хоть что-то, чтобы ребенку было комфортно, у меня не получалось. Мы пытались где-то сесть и поговорить, но нас гоняли хранители, даже сесть на пол оказалось невозможно. Несмотря на все препятствия, у Соны горели глаза, и ей явно понравился Босх».

Сона Мунипова: «Мне больше нравится Аниш Капур».

Ика Мунипова: «Это в Еврейском музее была очень хорошая выставка Аниша Капура, в которого Сона просто влюбилась».

Сона Мунипова: «Там был большой круг из красного воска. Но я его не трогала, потому что трогать его нельзя было. Когда все ушли из детского центра, я с нашим педагогом пошла на него смотреть (Сона ходила в детский центр Еврейского музея. — Прим. ред.). Кажется, что он крутится, но я пошла присмотреться, и оказалось, что в тот момент он не крутился, наверное, сломался. А еще на выставке был желтый круг и кривое зеркало».

Ика Мунипова: «Но мы говорили про выставку Босха. Я вышла с той выставки и подумала, что надо сделать что-то, чтобы искусство было доступно детям. И представила себе, как мы подставляем ребенку скамеечку или маленькую лестницу, чтобы можно было подняться и увидеть картины с комфортного расстояния. С этого момента и началась игра. Мы стали думать о разных подходах и способах взаимодействия, о том, как заинтересовать не только ребенка, но и взрослого. Как уравнять их в правах и сделать так, чтобы ребенку было классно, а взрослому можно было снова почувствовать себя ребенком. Нам было важно вернуться к тому ощущению, когда все в первый раз, когда нет ничего очевидного, нет никаких правильных ответов. И найти точку, когда из пассивного зрителя ты становишься активным и, значит, на выходе получаешь совсем другое качественное впечатление».

Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Василий Кандинский. Беспредметное, около 1910. Холст, масло. 50×66 см. Краснодарский краевой художественный
музей имени Ф.А.Коваленко

Алексей Мунипов: «В какой-то момент мы рассказали музею о нашем проекте мечты — честно говоря, даже не думали, что это возможно».

Лия Чечик: «Мы же очень обрадовались: значит, наши мысли и желания оправданны. Это то, что и вправду стоит сделать. Мы были рады, что собирается команда, способная это все осуществить. Весь музей погрузился в работу над проектом. Обычно выставка — это задача выставочного отдела, а тут — приглашенные кураторы, Детский центр, образовательный отдел — все на протяжении двух лет регулярно встречались для обсуждения и работы над проектом. Начался долгий отбор и сбор работ: мы составляли списки, запрашивали, получали отказы — и опять по кругу. Большие музеи пугались слов «детский проект» и нестандартного плана развески. А мы как раз хотели повесить работы на уровне детских глаз, сделать их доступными для целевого зрителя, а Ротко, например, вообще планировали подвесить к потолку — наверное, поэтому Ротко мы и не получили».

Как можно попросить Кандинского на детскую выставку с горкой

Алексей Мунипов: «Наш медовый месяц работы над выставкой заключался в том, что мы сидели в обнимку с каталогами искусства и выбирали то, что нам нравится. Мы же поначалу не знали в точности, как запрашивают работы. Мы не сразу поверили, что все это правда и то, чем мы занимаемся, действительно кончится выставкой. Мы просто брали разные музейные каталоги и выбирали из них то, что подходило к нашей идее».

Лия Чечик: «Да, ребята приносили каталоги Центра Помпиду или МоМА и предлагали привезти, например, «Гернику» (картина Пабло Пикассо. — Прим. ред.)».

Алексей Мунипов: «Дело осложнялось тем, что мы просили больших художников. Дипломатические переговоры с разными коллекциями, которыми занимался музей, — всегда большой труд, а в нашем нестандартном случае — особенный. Мы получали много отказов и нервировали выставочного менеджера, потому что никак не могли сдать финальный список».

Лия Чечик: «Мы получали много отказов, но были организации вроде Фонда Ива Кляйна или — неожиданно — Государственного Эрмитажа, которые тут же откликались и предлагали целых пять работ на выбор. Они видели нестандартный подход и говорили: да, мы хотим. Очень выручили частные коллекционеры, которые тоже рисковали, но, видимо, азарт экспериментаторства преодолел все страхи».

Ика Мунипова: «Мы не то чтобы специально выбирали шедевры. Но как-то так получалось. Выставка организована вокруг темы эмоций, чувств, и все, что безупречно работало с точки зрения эмоциональной выразительности, как-то само собой оказалось шедеврами».

Алексей Мунипов: «Мы действовали по принципу «спросить-то можно» и, скажем, реально пытались получить «Крик» Мунка, одну из версий. Тут надо сказать, что Маша Насимова, главный куратор Еврейского музея, с удивительной храбростью и легкостью во все это включилась и невероятно нас поддерживала. Без ее участия едва ли бы что-то вышло».

Сона Мунипова: «Папа все время приходил, показывал картины и спрашивал, что я чувствую. Одного из людей на картинах я запомнила: он был темный и размазанный (в ходе расспросов выяснилось, что речь о «Наброске головы Джорджа Дайера» Фрэнсиса Бэкона. — Прим. ред.)».

Алексей Мунипов: «Мы проверяли все наши гипотезы на детях — показывали Соне и ее друзьям и спрашивали: «Что ты чувствуешь, когда видишь эту картину?»

Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Виктор Пивоваров. Посвящение Вике, 2005.
Холст, масло.
65×90 см

Сона Мунипова: «А еще мы играли в угадайки по лицам. Там были разные люди, а мне надо было угадать, какие они эмоции показывают. Это было сложно: люди были не только грустные, веселые, но и ревнивые, и всякие».

Лия Чечик: «Мы выбирали эмоциональные, экспрессивные картины. Может быть, для искусствоведов это странный критерий. Одни работы действительно очень яркие, а некоторые могут показаться на первый взгляд более сдержанными, как рисунок Матисса, где росчерк сделан одним эмоциональным движением. Вообще, очень интересно, как разные изобразительные средства и техники могут использоваться, чтобы передать эмоциональное состояние, — и видеоарт, и гравюра, и фотография. Маша Насимова (главный куратор Еврейского музея. — Прим. ред.) кричала, что не даст нам открыть выставку без Кандинского и Ротко. Кандинского мы получили — это первый художник, который пишет про эмоции и цвет в своем манифесте».

Алексей Мунипов: «Про искусство обычно рассказывают через хронологию, контекст, биографии художников, в общем, обращаясь к интеллекту зрителей, к его знаниям. Но можно попробовать не столько понять, сколько почувствовать искусство, то есть обратиться не к рациональной, а к эмоциональной сфере. Ведь для искусства это самое естественное дело. Все модернисты XX века — и Пикассо, и Кандинский, и Ротко, — говорят буквально одно и то же: не важно, что ты видишь, важно, что ты чувствуешь».

Лия Чечик: «Про это на самом деле наша выставка. Я всегда очень злюсь, когда говорят, что концептуальное искусство невозможно смотреть не подготовившись, а вот искусство Возрождения может смотреть кто угодно. Это же не так! В классическом искусстве заложено столько смыслов, подтекстов, деталей, которые означают вполне конкретные вещи — и если ты этого не знаешь, то точно так же не сможешь понять картину до конца».

Алексей Мунипов: «У нас был прекрасный разговор с Виктором Пивоваровым, две картины которого будут на нашей выставке. Всегда считалось, что концептуализм — это холодное рассудочное искусство, хотя очевидно же, что и Пивоваров, и Кабаков — очень сентиментальные художники. Так вот, Пивоваров сразу согласился с тем, что искусство не обязательно понимать, но его можно почувствовать. И добавил, что любое искусство — и в особенности искусство его друзей — всегда рождалось не от головы, а от живота, стрессов, травм и переживаний. В общем, от сердца».

И как, собственно, сделать так, чтобы на выставке было интересно детям

Лия Чечик: «Мы долго спорили, должны ли мы каждый зал нагружать своей эмоцией. Сначала мы хотели позвать театрального художника — и даже пригласили Максима Диденко, чтобы он нам придумал режиссуру движения в пространстве. Но он решил, что больше нам подойдет Леша Трегубов, и первая встреча с Лешей все расставила по своим местам».

Алексей Мунипов: «Мы рассказали о наших идеях Леше, а через какое-то время он вернулся и предложил все, что мы придумали, увеличить в сто раз и дополнить турбонаддувом».

Алексей Трегубов: «Идея с игрой была понятна. Но не было понятно, с чего ее начинать. Я вспомнил про «Алису в Стране чудес», начал переслушивать ее в машине, и меня зацепило, что в начале книги Алисе было страшно скучно: жара, девочка не знала, что делать. И я решил, что скучная часть очень нужна: люди пришли на выставку, смотрят работы, читают тексты про эмоции, а дальше — нора, спуск, лабиринт, кривой пол. Я решил играть именно с физическими ощущениями на выставке, все остальные эмоции — в самих работах. Павильон, который мы строим, белый, как храм, и все акценты в нем — на работах, подбор искусства, конечно, у ребят космический».

Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Бриджит Райли.
Картина с вертикалями 2, 2006.
Холст, масло.
194,3×388 см

Лия Чечик: «Леша проявил просто чудеса дипломатии и компромисса, сохранив и все пожелания нашего хранителя, и все наши идеи. Спорить пришлось только ради отсутствия колпака на Джакометти — мы его отвоевали, и Леша придумал, как соблюсти те же требования, но иначе».

Алексей Трегубов: «Мне кажется, я всех просто напугал с самого начала. Но здорово, что в какой-то момент даже хранители стали подхватывать идеи и предлагать что-нибудь безумное сами: например, устроить в одной из комнат выключатели. Тогда посетители попадали бы в темное помещение и сами включали лампочку, чтобы увидеть искусство».

Лия Чечик: «А вы понимаете, что у хранителей совсем другая задача — сделать все максимально безопасно».

Алексей Мунипов: «Проблема не только в том, что на выставке есть горка, а некоторые картины висят ниже обычного, — кое-что на выставке можно трогать руками, какие-то картины спрятаны в шкаф, где-то надо залезть на приставную лестницу, рядом с автопортретами Матисса стоит мольберт, и ты можешь нарисовать свой собственный автопортрет, а рядом с портретом Бэкона есть зеркало, чтобы смотреть то на себя, то на него».

Алексей Трегубов: «Это была непростая ситуация по ГОСТам и нормативам. Мы максимально подошли к теме инклюзии и все перемещения пытались сделать доступными для каждого посетителя — прокладывали все мыслимые пандусы и так далее. Параллельно приходилось думать о тысяче вещей — в том числе и о логистике. В общем, получилась очень непростая история».

Лия Чечик: «Эмоции доступны всем, и наша выставка сделана так, чтобы каждый мог их разделить: на выставке можно будет взять аудиогиды с тифлокомментариями, будут специальные экскурсии на русском жестовом языке, в залах установлены тактильные модели, доступные для всех. И вообще будет много событий, связанных с доступностью искусства. А еще мы устроим однодневную конференцию про детей в музеях искусств, куда приедут руководители детских и семейных направлений Tate и MоMA. Вообще, мы очень много всего придумали: двигательные экскурсии проведут преподаватели «Цеха», психологи будут говорить о том, как важно разговаривать об эмоциях, художники — проводить специальные мастер-классы. А Леша вспомнил свою профессию музыкального критика и собрал серию концертов «Я так чувствую», где музыканты рассказывают про свою любимую музыку, которая заставляет их сильно чувствовать».

Ребенок и четыре куратора рассказывают, как перепридумали выставки для детей

Ансельм Кифер.
Посвящение Адальберту Штифтеру,
2014.
Акрил, эмульсия, масло, шеллак, сусальное
золото и осадок электролиза на фотографии,
на холсте.
280×380×8 см.
Частная коллекция

Что из этого всего получилось

Ика Мунипова: «Два года мы плотно занимались этим проектом. Нам повезло, что нам с мужем не нужно было специально встречаться, чтобы его обсуждать. А в музей мы приезжали почти каждую неделю».

Алексей Мунипов: «Внезапно пригодилось время, которое я потратил в НИИ искусствознания, когда защищал кандидатскую диссертацию».

Ика Мунипова: «А я по образованию историк театра и кино, занималась рисунками Эйзенштейна».

Алексей Мунипов: «В каком-то смысле работа над выставкой не сильно отличается от придумывания неожиданной темы для специального номера «Большого города». Одну и ту же идею можно выразить в статье, пространстве или фильме».

Лия Чечик: «Просто в музейной работе есть специфика работы с подлинниками, которые тебе могут дать или не дать, с выставочным пространством и все же ограниченным количеством поясняющих текстов».

Ика Мунипова: «У меня с самого начала было очень приятное чувство, что вообще не приходилось прикладывать больших усилий, чтобы заразить нашей идеей людей: все как будто уже были к этому готовы и с радостью подхватывали, подхватывали наши предложения. Как будто бы эта идея уже носилась в воздухе».

Лия Чечик: «Даже самые консервативно настроенные участники процесса в какой-то момент включались в нашу игру и предлагали свои идеи».

Алексей Мунипов: «Нельзя сказать, что все шло очень просто, но это в любом случае невероятный опыт. Сценаристка Лилия Ким рассказывала, что когда она впервые попала на съемку сериала по ее сценарию, то начала бегать по съемочной площадке и кричать: «Господи, это все из моей головы!» Вот когда начался монтаж выставки, у нас были такие же ощущения».

Ика Мунипова: «Да, когда попадаешь на стройку, то действительно удивительным образом оказываешься внутри своей головы, но здесь все немного сложнее, потому что это не только моя голова, но Леши и Лии».

Лия Чечик: «Эта выставка необычна не только для нашего российского контекста, но и для мировой художественной практики. Выставлять первые имена XX века без всяких пояснительных сопровождений, ориентируясь только на эмоциональное восприятие зрителей, — шаг, который, в общем-то, давно напрашивался, но никто на него не решался. А мы решились».

Подробнее на afisha.ru

Материалы по теме:

Как сэкономить на ремонте. Экономика должна быть экономной.
Как сэкономить на ремонте. 1. Сэкономить на ремонте или подгонке одежды можно уже при покупке. Часто понравившиеся нам брюки оказываются слишком длинными или платье хочется немного ушить. Не спешите отправляться в ателье. Многие магазины сейчас имеют собственное ателье. Работа мастера при фирме-продавце будет ...
В США предложили помочь Украине сдержать РФ на море летальным оружием
По информации американских СМИ, руководство США занимается обсуждением вопроса о предоставлении Украине летального оружия, которое сможет сдержать "российскую агрессию" в море. Об этом сообщил американский генерал Кёртис Скапаротти, возглавляющий силы НАТО в Европе, в ходе слушаний, проходивших на днях в профильном комитете ...
Суд отменил подписку о невыезде для режиссера Кирилла Серебренникова
Мещанский суд Москвы в среду отменил меру пресечения в виде подписки о невыезде для режиссера Кирилла Серебренникова и других фигурантов дела «Седьмой студии», которое в среду возвращено прокурору на доследование, передает корреспондент ТАСС. «Меру пресечения подсудимым в виде подписки о невыезде отменить», — зачитала постановление судья Ирина Аккуратова. Суд также вернул на доследование в прокуратуру ...
Синоптики пообещали москвичам возвращение лета
Столицу на следующей неделе ожидают 20-25 градусов тепла, солнце и кратковременные дождиОписание© Михаил Терещенко/ТАСС Теплая погода с локальными кратковременными дождями ожидает жителей и гостей Москвы на следующей неделе - с 12 по 18 августа. Температура воздуха 13 августа может достичь 25 градусов ...

Добавить комментарий

Войти с помощью: 

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Яндекс.Метрика